Смеющаяся богиня - Страница 17

Она отпрянула, пораженная тем, что он попал в точку, описывая ее переходный возраст.

– Да не смотрите на меня так, Флинн. Это вовсе не колдовство, а простая сообразительность. Я догадался, так как меня третировали по прямо противоположным причинам. Я был недотепа и слабак. Лишь в семнадцать лет у меня стал ломаться голос, а в элитарном пансионе, где я учился, сила мускулов была главным признаком мужественности и критерием, что ты ровня другим. К тому же я страдал астигматизмом и из-за этого не мог носить контактные линзы. Все школьные годы меня называли слизняком и очкариком. С другой стороны, поскольку я был слабым, мне пришлось овладеть искусством заговаривать зубы, что в конечном счете оказалось весьма полезным в жизни. Как вы считаете?

Ванесса молчала, ошеломленная откровениями своего хозяина, а он заискивающим голосом добавил:

– Теперь ваша очередь сказать: «Бесспорно, сэр» – этим невыносимым тоном дворецкого, которым вы обрезаете мою претенциозность.

– Мне это и в голову не приходило, – еле слышно ответила Ванесса, удивляясь тому, что он так раскрылся перед ней. Сейчас она была кровно заинтересована в том, чтобы он оставался по-прежнему загадочным существом, а не обыкновенным человеком со своими слабостями.

– Что ж, в таком случае продолжим? – Он подошел к открытой двери и жестом пропустил ее вперед. – По пути расскажете мне о постояльцах трактира тех лет. Вы так хорошо их изучили, что они кажутся живыми людьми. Вам никогда не хотелось составить собственную родословную? Адвокат говорил, что ваша мать – из Новой Зеландии…

– Да, – нехотя ответила Ванесса. – Она умерла несколько лет назад. – Незадолго до того, как над головой Ванессы пронеслась нежданная буря, связанная со смертью Эгона Сент-Клера. Кончина матери усилила чувство одиночества, и, не желая терзать отца, погруженного в горе. Ванесса совершила ошибку, которая лишь подстегнула отвратительные слухи, распространяемые семейством Сент-Клер.

– Сочувствую. Это был несчастный случай или она болела?

– Болела, но умерла внезапно. – Ванессе было неловко от этих расспросов. – У меня есть двоюродные бабушки и дедушки и троюродные братья и сестры. Почти все они живут на Южном острове – там наши семейные корни. Мама, с тех пор как вышла замуж и уехала в Англию, с ними не общалась. – Ванесса была этому очень рада, когда впервые приехала в Новую Зеландию. Меньше всего ей хотелось удовлетворять любопытство многочисленной родни.

Они с Бенедиктом стояли на верху лестницы, и только Ванесса собралась обратить его внимание на ручной работы новые балясины, как возле дома послышался гудок автомобиля.

– Извините, я только взгляну, кто это, – сказала Ванесса, радуясь неожиданной помехе.

– Это не ко мне, так как, кроме Дейна и моей помощницы в Нью-Йорке, никто не должен знать, что я здесь. – Он спустился вместе с Ванессой вниз по лестнице и первым распахнул дверь, словно дворецким был он, а она – уходящая гостья. – Красивая машина, – отметил Бенедикт.

Они стояли на крыльце, наблюдая, как водитель, согнувшись из-за высокого роста, вылезал из ярко-зеленого «ренджровера».

– Это Ричард.

– С конного завода, – пробормотал Бенедикт, глядя на крепко сложенного, красивого мужчину, идущего к ним.

– Владелец завода, – шепотом сказала Ванесса, одновременно улыбаясь Ричарду.

Обычно Ричард звонил перед тем, как заехать, и если бы он не изменил этому правилу сегодня утром, то Ванесса попросила бы его не приезжать. Теперь же он свалился как снег на голову.

Чтобы скрыть свой виноватый вид, она постаралась выглядеть приветливой, но голос почему-то прозвучал отвратительно кокетливо:

– Привет, Ричард. Я не ждала тебя так скоро. Не успел Ричард ответить, как Бенедикт Сэвидж непринужденно вмешался в их разговор, протянув Ричарду руку:

– Привет. Вы ведь Уэллс? Я только что сказал Ванессе, что никому не сообщал о своем приезде.

– Вообще-то я заехал к Вэн, – с приятной улыбкой объяснил Ричард, пожимая руку Бенедикту. Даже стоя ступенькой ниже, он возвышался над ними. Под толстым свитером, поверх которого был надет поношенный твидовый пиджак, и джинсами, заправленными в короткие сапоги, угадывалось мощное тело. – Ванесса вроде говорила вчера вечером, что пока вас не ожидают.

Ванесса напряглась. Бенедикт вполне мог грубо пошутить, сказав что-нибудь насчет того, что делают в доме мыши в отсутствие кота. Его теперешнее непредсказуемое состояние это предполагало.

Но все, что он сказал, к ее облегчению, было:

– Я начинаю ощущать очарование этого дома. Может быть, вы зайдете? Мы осматривали дом и уже собирались выпить кофе.

Для Ванессы это было новостью, тем более что подавать кофе придется ей. К тому же его слова о совместном осмотре дома прозвучали слишком по-дружески, чего на самом деле не наблюдалось.

– Нет, спасибо, – Ричард отрицательно помотал белокурой головой. – Я заехал, только чтобы отдать кое-что Вэн. – Он вытащил из кармана пиджака крошечный флакончик духов, который она обычно носила в вечерней сумочке. – Он, должно быть, упал на пол машины, когда ты доставала ключи.

Ванесса едва удержалась от того, чтобы не выхватить флакончик у него из рук. Хотя духов в нем была самая капелька, Бенедикту Сэвиджу с его превосходной памятью достаточно было уловить этот запах, чтобы тут же связать его со своим благоухающим привидением!

– Спасибо, Ричард. – Она осторожно взяла флакончик и спрятала в застегивающийся на пуговицу карман на блузке. – Но не стоило специально ради этого приезжать.